Капля

Автор: Дмитрий Моисеев

 

Капля зависла и не хотела падать. Птенец смотрел на нее как на спасение от неизвестного неудобства в организме. Он ждал, когда же она спустится к нему и даст объяснение своего феномена. Гнездо было уже далеко, родители, наверное, давно его потеряли и забыли. Своим надломанным крылом он загребал под себя пыльный, омертвевший помост заброшенного чердака, и томно жмурился от беспощадных ослепляющих лучей утреннего солнца.
Недалекий жизненный опыт говорил ему о том, что, если ползти, то можно куда-то приползти. Он был истощен поиском приятных ощущений (в таком возрасте можно мыслить только ощущениями). А капля, садистски испытывая терпение, продолжала болтаться под крышей. Птенца почему-то тянуло к ней.
Она представлялась ему в том волшебном виде, в каком он видел сны еще будучи яйцом, поэтому теперь пробуждала огромный интерес на инстинктивном уровне.
В углу паук суетился, творя новый безупречный капкан, он знал, что делает, и предполагал, что делает это, чтобы выжить. Бестолковые мухи, заранее видевшие строительство их последнего жилища, все равно кружили вблизи паучьего шедевра. Птенец не обращал на эту мишуру никакого внимания. Ему было больно, он хотел пожаловаться, но не знал кому и как. Остановившись на согретом солнышком куске поверхности, он задрал голову к капле и замер. Какие-то мысли, наверное, не давали ему сходить с места. Капля ехидно сверкала дневным светом, оставаясь недоступной и такой
нужной.
-    Почему ты не падаешь? – Спросил птенец
-    А почему ты так хочешь, чтобы я упала? – вопросом на вопрос ответила та, стараясь тянуть время.
-    Этого я точно не знаю. Мне очень плохо, я очень слаб, и мне очень не нравится вся эта обстановка. Мне страшно оттого, что больно, и нет никого, кто бы сказал, что все будет хорошо.
-    Что же ты хочешь от меня? Я за тобой давно наблюдаю: ты хочешь мною поживиться, но, как я вижу, ты толком и не разобрался, как я могу тебе помочь. Да, я тоже могу тебя успокоить, сказав, что все будет хорошо. Но ведь во мне ты видишь совсем другое предназначение.
-    Зачем тебе это знать? Зачем ты мучаешь меня этими расспросами? Да, я не могу на них ответить, но сейчас я не могу думать о другом. Почему ты не падаешь? – повторился птенец.
-    Ты, видно, считаешь меня эгоисткой, отравляющей тебе жизнь, из-за того, что не делаю того, что не хочу. Ты действуешь наугад, я же знаю, что упаду в любом случае, так как это мой долг, это закон. Ради чего же я буду помогать тебе? Лично тебе я ничего не должна, но ты сам для себя готов ждать момента, когда я упаду, ради собственной выгоды, предмета которой ты и не осознаешь. Насколько я могу знать, я – не единственный путь к спасению… Слышишь?..
-    Падай….падай, – простонал птенец, закрывая глаза. Веки не удерживали натиск сна, пришедшего восстановить силы. Птенец погрузился в забытие и контролировать насущные потребности был уже не в состоянии. Он видел северное сияние, согретое пунцовым светилом, его накрывали пушистые мягкие крылья, уютная ниша колыхалась, издавая веселые трели.
Откуда возникли эти ребусы? Почему этих приятных моментов не было в его реальной жизни?
Солнце обогревало маленькое существо со всех сторон. Паук, на мгновение остановившись, вновь забегал по свежей дорожке, не глядя на застрявшую в нужном месте жертву. Жертва слабо рыпалась в надежде спастись. Капля висела долго, пока Орфей взял во власть птенца. Ее уже стали подталкивать товарищи по несчастью. Капля наполнялась, слезилась, впитывала в себя облик птенца, но не падала. Она пожалела несмышленого птенца, еще больше пожалела себя, и начала тяжелеть от грусти.
Маленькая птичка проснулась с легкостью на душе, и ломотой в теле. Крыло уже меньше болело, и снова почувствовалась необходимость в капле. Птенец посмотрел наверх, туда, где она раньше находилась. Там было сухо. На полу под ней темное пятно уже покрывалось новым слоем пыли. Птенец пятна не заметил (да он бы и не понял его происхождения), а только разочаровался, что не получил необходимого, обиделся на эгоизм капли, ему стало горько и снова страшно.
Не зная, что делать, и даже, на что ориентироваться впредь, птенец пополз на просвет, избрав новый способ передвижения, не затрагивая при этом раненого крыла. След оставался неровным, нервным, но направленным. Пыль стелилась вокруг, выдавая владельца следов. Солнце смещалось соответственно времени суток с согретого живым тельцем участка. Новые бестолковые мухи летели в гости к пауку, который уже чинно отобедал и делал запасы на худшее время. Ветерок подгонял мини-валуны из грязи и отходов, освежая застоявшуюся обстановку.
Утром следующего дня старушка укоризненно бранила молодую кошку, извалявшую в перьях любимое кресло. Крови не было. Изуродованные останки маленького пернатого существа были тут же вынесены на помойку, и старушка занялась хозяйством. А кошка зажмурилась на согретом солнышком подоконнике…